Центр защиты
материнства
"Колыбель"

Ключевые слова: беременность, мотивы сохранения.

Мотивы сохранения беременности, отношение женщины к своей беременности и к будущему ребенку имеют огромное значение для развития последующих взаимоотношений матери и ребенка. По мнению Р.В. Овчаровой, наиболее важным психологическим фактором, определяющим отношение женщины к своей беременности и к будущему ребенку, является желанность (запланированность) или нежеланность (случайность) беременности [3]. Как отмечает И.В. Добряков, одновременно могут сосуществовать несколько мотивов сохранения беременности, но один из них является основным или доминирующим [1]. При этом следует различать конструктивные мотивы сохранения беременности, способствующие реализации чувства материнства, личностному росту супругов, раскрытию творческих способностей, и деструктивные, при которых еще не рожденный ребенок u1103 является средством манипулирования или способом для достижения каких-либо меркантильных целей, приводящих к внутреннему конфликту личности, нервно-психическому напряжению и сложной психотравмирующей ситуации в семье [2].

В психологии используется психологический инструментарий изучения мотивационно-потребностной сферы родительства, в состав которого вошли методики изучения мотивации власти, мотивации к успеху, к избеганию неудач (тест Элерса), мотивационно-потребностной сферы отцовства (МПСО Ю.А. Токарева).

Для диагностики мотивов сохранения беременности нами была разработана специальная анкета, которая включала 10 блоков, направленных на изучение конструктивных и деструктивных мотивов сохранения беременности, выявление конфликтных зон, связанных с беременностью.

Для диагностики особенностей эмоционального отношения беременных женщин к будущему ребенку, входящего в состав потребностно-эмоционального блока мотивационной сферы материнства, использовалась проективная рисуночная методика «Я и мой будущий ребенок» Г.Г. Филипповой [5]. По проективному тесту учитывалось наличие на рисунке матери и ребенка, содержание\ образа ребенка и его возраст, наличие совместной деятельности матери с ребенком, психологическая дистанция, цветовое решение рисунка, наличие замещения образа ребенка другим образом (животного, растения, игрушек или других предметов), присутствие папы, схематичность изображения, устойчивость женщины (насколько хорошо прорисованы ноги), а также характеристика общего состояния (благополучное состояние, неуверенность в себе, тревожность, признаки конфликтности и враждебности, относящиеся к теме рисунка). В проективном тесте мы обращали внимание на формальные признаки рисунка (качество линии, расположение на листе, детали рисунков и т.д.).

Анализировался и обсуждался также отказ от рисования (всего 3 женщины отказались), свидетельствующий о неоднозначном отношении u1078 женщины к своей беременности.

На основе анализа данных исследования, проведенного на базе Городского клинического родильного дома № 5 с участием 97 женщин в возрасте от 17 до 39 лет на разных триместрах беременности и 62 женщин, не находящихся в ситуации беременности, выделены следующие показатели оценки мотивации сохранения беременности. Запланированная беременность / случайная, желанная / не желанная, конструктивные мотивы (реализация чувства материнства, беременность для личностного роста супругов, раскрытия творческих способностей) и деструктивные мотивы (беременность как способ сохранения отношений и удержания супруга в браке; беременность для достижения каких-либо меркантильных целей; беременность только для собственного здоровья, беременность как соответствие социальным ожиданиям; беременность как компенсация перинатальных потерь). При этом отмечались и субъективное отношение к материальным (финансовым) затруднениям, и тревожность по этому поводу; субъективное ощущение ограничения свободы, эгоистические тенденции, неготовность жертвовать своим временем и развлечениями ради детей и семьи; приоритет карьеры и учебы над семейными и материнскими ценностями; негативно-обвиняющий стиль переживания беременности по отношению к собственному здоровью; низкая готовность к материнству и высокая степень тревожности, пессимистический настрой. Выборка представлена двумя группами испытуемых – контрольной (КГ) и эмпирической (ЭГ). Беременные женщины (97) на разных триместрах беременности составили эмпирическую группу, женщины, не находящиеся в ситуации беременности (62), – контрольную. Обе группы сопоставимы по социальной принадлежности, семейному положению, уровню образования. Средний возраст по совокупности обеих групп составил 26,4±0,5 лет. После психодиагностического обследования был проведен качественный и количественный анализ полученных результатов, достоверность различий определялась с помощью непараметрического критерия Mann Whitney, а для выявления корреляционной связи признаков использовался непараметрический коэффициент корреляции Кендалла. Необходимо отметить условность типологии мотивов беременности. Мотивов беременности «в чистом виде» нет, мотивация всегда многогранна и полиморфна. Поэтому мы не акцентируем внимание на процентном распределении мотивов беременности среди исследуемых групп респондентов, а лишь приводим статистически достоверные различия.

Выявлены статистически достоверные различия по первому блоку нашей анкеты, который посвящен определению степени осознанности желанности беременности (U = 253,5 при p = 0,000). Ответы беременных распределились следующим образом: 24 женщины (24,74%) настаивали, что беременность запланированная и очень желанная («Я долго не могла забеременеть, и вот наконец-то получилось»), 41 женщина (42,26%) отмечала, что «беременность была неожиданной, но очень желанной»; два человека (2,06%) признались, что «сначала сомневались, стоит ли сохранять беременность», но все уже позади; еще 2 женщины (2,06%) сомневаются и сейчас в правильности своего поступка, и две (2,06%) говорят о том, что не хотят этого ребенка; 26 респондентов (26,80%) принимают беременность, соглашаются с ней, но не могут сказать, что она была очень желанной.

В контрольной группе испытуемых ответы были таковы: 34 женщины (54,84%) «в ближайшем будущем не планируют иметь детей», 5 (8,06%) будут планировать беременность «только после того, как устроят свою жизнь», 16 респонденток (25,80%) планируют беременность в ближайшем будущем и 3 (4,84%) не планируют беременность ввиду того, что уже имеют ребенка. 4 женщины (6,45%) планируют беременность в отдаленном будущем («у всех должны быть дети, и у меня, только пока не знаю когда»).

Все без исключения респонденты, как в КГ, так в ЭГ, отмечают необходимость планирования беременности. Будем условно полагать, что запланированная беременность является желанной, хотя она может и не быть «истинно желанной» (для ребенка). Ее может желать женщина для себя, чтобы скрепить семью, иногда просто «пора уже», «здоровье поправить», необходим «наследник», «сейчас –самое времяu187 », «как все» и т.д. Случайная беременность, которая является неожиданной для супругов, может быть как «несохраненной» и заканчиваться абортом, так и «случайной рационализированной» (не прерванной по разным причинам), но сказать, что она желанная, нельзя. Скорее всего, речь идет о «смирении с обстоятельствами». Еще один вариант беременности – «случайная желанная», когда женщина не предохранялась, не боялась забеременеть, но не проходила заранее обследования, не готовилась к рождению ребенка, забеременела «как бы случайно», но сразу или почти сразу приняла решение о рождении ребенка. В анамнезе женщин, которые предварительно планируют беременность, гораздо больше абортов (U = 13,5 при p = 0,020), чем у женщин со случайной беременностью (специально не планируемой). Такие женщины сознательно откладывали рождение ребенка на более «подходящий момент», когда построена карьера или закончена учеба. Наше внимание привлек и тот факт, что большее отображение мотивов сохранения беременности по блоку «готовность к материнству» (который подразумевает беременность ради ребенка и будущей новой жизни и субъективное ощущение счастья материнства) выше у женщин со случайной беременностью (U = 11 при p = 0,028). Женщины с запланированной беременностью также готовы к материнству и желают ребенка, но уже из-за «желания реализоваться в ребенке» или потому, что «возраст поджимает», «у меня все есть, вот только ребеночка не хватает». Стоит отметить, что у женщин с положительным эмоциональным отношением к беременности, несмотря на то что они не были готовы к беременности и она была для них случайна, психологическая дистанция с ребенком ближе, чем у женщин, планирующих беременность (U = 13 при p = 0,058).

Возможно, это связано с тем, что женщины, живущие по распорядку, у которых все распланировано заранее и случайных событий просто не может быть, тем более таких, как рождение ребенка, более сухи в эмоциональном плане. Женщины, которые позволяют себе отклоняться от графика, более эмоционально раскрепощены, но страхов, связанных с беременностью, у них гораздо больше (U = 10 при p = 0,022). У женщин, смирившихся с беременностью, уже есть первый ребенок чаще (U = 123 при p = 0,066), чем у женщин со случайной желанной беременностью, по остальным критериям нет статистически достоверных различий. Женщины с негативным отношением к своей беременности («случайная – не желанная беременность») моложе (U = 15 при p = 0,002) и, как правило, находятся в состоянии фрустрации по отношению к реализации в учебе и карьере (U = 22,5 при p = 0,012).

Достоверные различия между КГ и ЭГ получены по выделенному нами критерию обеспокоенность материальным благополучием собственногоребенка (второй блок анкеты). Этот блок включает сомнения из-за отсутствия благоприятных жилищных условий для малыша; общую обеспокоенность за будущее малыша; положения о том, что дети являются серьезной финансовой нагрузкой; страхи, связанные с тем, что невозможно будет дать достойное образование и развитие малышу, и конкретные утверждения о том, что будет «тяжело» материально поднять ребенка. У женщин КГ таких страхов больше (U = 349,0